Самое страшное, что человек может сделать в отношениях со мной - это разочаровать. Когда мне кто-то сильно симпатичен, а потом выясняется, что то, за что я его уважал - напускное... Никто ничего не заметит, но на самом деле я уже никогда не смогу относиться к нему как прежде.



Очень рад, что я поверил своей интуиции и не позволил действительно с ним сблизиться, хотя и хотелось. Тогда сейчас было бы очень обидно. А так только сухое "Ну вот, опять..."



Из хорошего - откопал кучу досовских игр, которые я гонял, будучи ребёнком. Island of Doctor Brain - это любовь, хотя сейчас кажется уже слишком простым... Играл до пяти утра...



Ещё не перестаю удивляться тому, насколько сильно можно любить не только людей, но и места. Когда каждая улица, каждое дерево, каждый привычный узор облаков над полями наполняют сердце покоем и тихой, нежной радостью. Когда каждый уголок кажется твоим домом... Очень здорово.



Хех.. почти незнакомые люди пригласили меня на ДР в воскресение. Если учесть, что сегодня я иду смотреть фейервер, в понедельник - общеуниверситетский педсовет факультета философии, в среду - слушать речь Пратчетта, а в пятницу - на презентацию Нила Геймана, я вообще не представляю, как я успею хоть что-то сделать на следующей неделе.



Кстати, учёба идёт паршивовато... Каждую неделю читаю несколько тысяч страниц и пишу по два реферата, по 3000 слов каждый. Как робот, честное слово.

Просто потрясающая книга. Весёлая, захватывающая, оригинальная, слешная, сумасшедшая да и вообще, чёрт возьми, какая угодно. Кто бы мог подумать, что читать про конец всета может быть так весело. (Особая премия присуждеается Всадникам Апокалипсиса.)



Короче, рекомендуется к прочтению всем возрастным и культурным группам.





один из моих любимых отрывковБыло три часа пополудни. Антихрист пришел в мир пятнадцать часов назад,

а некий ангел и некий демон целенаправленно напивались последние три из них.

Они сидели друг напротив друга в задней комнате неуютного с виду

магазинчика Азирафеля в самом богемном районе Лондона, в Сохо.

В большинстве книжных магазинов в Сохо есть задние комнаты. По большей

части они заполнены редкими или, по крайней мере, очень дорогими книгами. В

книгах Азирафеля не было картинок. У них были старые рыжие обложки и

похрустывающие страницы. Изредка, если не было другого выхода, он продавал

одну-другую.

Время от времени к нему заходили серьезные мужчины в темных костюмах и

очень вежливо осведомлялись, не намерен ли он продать свой магазин, из

которого сделали бы торговое заведение, более приличествующее своему

окружению. Иногда они предлагали деньги, толстые пачки потрепанных

пятидесятифунтовых купюр. А иногда, пока одни говорили с Азирафелем, другие

прогуливались по магазину, рассматривали книги из-под темных очков, качали

головами и делали туманные намеки на то, что бумага -- очень огнеопасный

материал, и если что случится, и пожарные не помогут.

В таких случаях Азирафель кивал, улыбался, и говорил, что он подумает

над их предложением. И они уходили. И никогда не возвращались.

То, что ты ангел -- совсем не обязательно означает, что ты еще и дурак.

Стол между ними был уставлен бутылками.

-- Я говорю, -- Кроули попытался сфокусировать взгляд на Азирафеле. --

Я говорю... я говорю...

Он сосредоточился и вспомнил, о чем он говорил.

-- Вот о чем я говорю, -- радостно заявил он. -- О дельфинах. Вот о

чем.

-- О рыбах? -- рассеянно удивился Азирафель.

-- Нет-нет-нет, -- Кроули погрозил ему пальцем. -- Млек-питающие. Как

есть млек-питающие. Разница в том... -- Он попытался выбраться из трясины

собственного сознания на возвышенное сухое место и вспомнить, в чем же,

собственно разница. -- Разница в том, что они...

-- Для того, чтобы спариваться, выходят на сушу? -- подсказал

Азирафель.

Кроули нахмурился.

-- Не думаю. Уверен, что нет. Что-то у них с детенышами. Короче. -- Он

взял себя в руки. -- Я говорю. Я говорю. У них мозги.

Он потянулся за бутылкой.

-- Что у них с мозгами? -- спросил ангел.

-- Большие мозги. Вот что я говорю. Большие. Большие. Большие-большие.

А есть еще киты. Мозговые центры, точно говорю. Представляешь, океан, полный

мозгов?

-- Кракен, -- угрюмо заметил Азирафель, уставившись в стакан.

Кроули пристально и холодно посмотрел на него, давая понять, что только

что на рельсы его сознания прямо перед паровозом подбросили огромное бревно.

-- Что?

-- Большущий сукин сын, -- пояснил Азирафель. -- Под грохотом

чудовищных валов. Он в глубине среди поли... среди полип... чтоб их, среди

кораллов!... спит. И предположительно, всплывет на поверхность, когда

закипят моря.

-- Ну да?

-- Факт.

-- Вот такие дела, -- Кроули с трудом сел прямо. -- Океан кипит, бедные

дельфинчики свариваются в уху, и никому до этого нет дела. То же самое с

гориллами. Ух ты, скажут они, небо покраснело, звезды падают, что они такое

добавляют в бананы? А потом...

-- Ты знаешь, они вьют гнезда. Гориллы.

Азирафель налил себе еще. Это ему удалось с третьей попытки.

-- Да ну.

-- Истинная правда. В кино видел. Гнезда.

-- Это птицы, -- сказал Кроули.

-- Гнезда, -- настаивал Азирафель.

Кроули решил не настаивать.

-- Вот такие дела, -- сказал он. -- Все создания, большие и мертвые. То

есть малые. Большие и малые. И у многих есть мозги. И тут -- ба-ДАММ!

-- Ты же приложил к этому руку, -- сказал Азирафель. -- Ты искушаешь

людей. Искусно искушаешь.

Кроули стукнул стаканом по столу.

-- Это другое. Они не обязаны соглашаться. В этом вся и непостижимость.

Это ваши придумали. Все бы вам испытывать людей. Вплоть до полного

уничтожения.

-- Ладно. Ладно. Мне это не больше нравится, чем тебе, но я же говорил:

я не могу не повиновы... повинови... не делать, что сказано. Я -- анх-хел.

-- А в Раю нет театров, -- сказал Кроули. -- И почти нет кино.

-- Меня искушать даже не пытайся, -- сказал Азирафель несчастным

голосом. -- Знаю я тебя, змей старый.

-- Только представь, -- безжалостно продолжал Кроули. -- Ты знаешь, что

такое вечность? Знаешь, что такое вечность? Нет, скажи, ты знаешь, что такое

вечность? Вот смотри: стоит большая скала, представил? В милю высотой.

Огромная скала, высотой в милю, на краю Вселенной. И вот каждые тысячу лет

-- птичка.

-- Какая птичка? -- с подозрением в голосе спросил Азирафель.

-- Такая птичка. И каждую тысячу лет.

-- Одна и та же птичка каждую тысячу лет?

-- Ну... да, -- неуверенно сказал Кроули.

-- Нехилый возраст у птички...

-- Ладно. И каждую тысячу лет эта птичка летит...

-- Ковыляет. С трудом.

-- ... летит к этой скале, и точит себе клюв...

-- Постой-ка. Не выйдет. Отсюда до края Вселенной просто куча... --

ангел, шатаясь, помахал руками, чтобы показать, сколько именно, -- куча чего

только не! Вот...

-- А она все равно туда добирается, -- настаивал Кроули.

-- Как?!

-- Неважно!

-- Наверно, на ракете, -- сказал ангел.

Кроули решил несколько ослабить напор.

-- Ладно, -- сказал он. -- Пусть так. Короче, эта птичка...

-- Но мы же говорим о крае Вселенной, -- рассуждал Азирафель. -- Так

что если это ракета, тогда такая, из которой на другом конце вылезают твои

потомки. Так что ты им должен об этом сказать: И, взойдя на гору, сделайте

вот что... -- Он неуверенно взглянул на Кроули. -- Что им там делать?

-- Поточить клюв о камень, -- подсказал Кроули. -- Потом она летит

обратно...

-- ... в ракете...

-- А через тысячу лет она прилетает, и снова точит себе клюв, --

скороговоркой выпалил Кроули.

Над столом повисла особая, нетрезвая тишина.

-- Столько сил -- только чтобы поточить клюв? -- задумчиво произнес

Азирафель.

-- Дослушай, -- упорствовал Кроули. -- Смысл в том, что когда птичка

сточит скалу до основания...

Азирафель открыл рот. Кроули был просто уверен, что он собирается

сделать замечание об относительной твердости ороговевших тканей птичьих

клювов и гранитных скальных пород, и рванулся в атаку.

-- ... обязательный просмотр "Звуков музыки" еще не закончится!

Азирафель замер.

-- А ты будешь получать от этого удовольствие, -- неумолимо продолжал

Кроули. -- Искреннее удовольствие.

-- Милый мой, но...

-- Выбора у тебя не будет.

-- Но послушай...

-- Вкус у Рая отсутствует начисто.

-- Но...

-- И ни одного японского ресторана. Даже суши-баров нет.

По внезапно посерьезневшему лицу ангела скользнула гримаса боли.

-- Мне это не под силу, когда я пьян, -- сказал он. -- Ты как хочешь, я

трезвею.

-- Я тоже.

Оба зажмурились, пережидая, пока алкоголь улетучится из организма, и

сели прямее. Азирафель поправил галстук.

-- Я не могу вмешиваться в божественный план, -- хрипло сказал он.

Кроули несколько секунд задумчиво созерцал стакан, а потом вновь

наполнил его.

-- А в дьявольский можешь? -- спросил он.

-- Прошу прощения?

-- Так ведь это дьявольский план, разве нет? Мы по нему работаем. В

смысле -- наши работают.

-- Ну конечно, только он -- часть общего божественного плана, -- сказал

Азирафель. -- Вы просто ничего не можете сделать, если это не является

частью непостижимого божественного плана, -- добавил он, с ноткой

самодовольства в голосе.

-- Ага, как же!

-- Нет, в этом-то все и дело, если зреть... если... -- Азирафель

раздраженно щелкнул пальцами. -- Как это ты любишь выражаться? Если зреть в

корне.

-- Зреть в корень.

-- Да, именно так.

-- Ну... если ты в этом так уверен, -- сказал Кроули.

-- Абсолютно.

Кроули лукаво взглянул на Азирафеля.

-- Значит, ты не можешь быть уверен -- поправь меня, если я ошибаюсь --

ты не можешь быть уверен, что противостоять ему не является частью этого

самого плана... ( и так далее)





+фанарт

October Project - After the Fall



In a city of faces

That never look back

Where doors never open

And eyes never meet

Someone behind me was tracing my steps

As I ran

Through the fog down a cobblestone street



In a city of crossroads

That never lead home

Where secrets unravel

And fates intertwine

Someone was calling my name in the night

As I ran

From a voice that was echoing mine



The farther you run

The more you recall

The loss of your innocence

After the fall



The farther you run

The more you recall

After the fall



In a city of magic

That spins out of time

Where God has no image

And Man finds no grace

Something inside me was seeking itself

As I ran

From a shadow who'd stolen my face



The farther you run...

Это для меня не новость, но я снова просто потрясён тем, насколько практически всем людям наплевать на других. И на банальную вежливость по отношению к этим другим.

Итак, я всё-таки вернулся. Очень жаль, что по совершенно идиотским причинам типа самочувствия не удалось пересечься почти со всеми, с кем хотелось, но.... это единственное что немного омрачает впечатление от поездки. Всё было здорово, потрясающе и даже лучше.



На фотоотчёты, отчёты и прочие извраты сил просто нет, поэтому я просто выкладываю несколько фоток себя любимого, а потом постараюсь разобраться с остальным. (Ага, когда жареный петух клюнет).





(далее фотки в комментах)

И так, у вас крылья - Ангела!

Вы один из немногих, у кого крылья дейсвтильно Ангельские. Бескорыстный, сильный, и небесный, и наделенный лучшими качествами. Вы несравненны в любви, миролюбии и красоте. Как у создания света у вас, большие белые или же серебряные крылья. Бесконечные перья придают изящество и показываю свет, внутри вас, всему миру. Вы защитник и готовы позаботиться о ком-либо. Защищающий слабого и прощающий неправого. Но ваша невинность и мудрость видят добро в каждом и по этому плохое обращение не делает вас холоднее. Вы поможете найти блуждающим душам покой и самих себя. Но тем-не-менее не все ангелы проводят время в заботах о других . Серафим например вовлечен в битву за правосудие и защиту тех, кто слабее. Поздравляем. И Даже не думайте менять себя. Миру нужны такие как вы..

Расправь свои крылья...

Посмотрел Batman: Begins и тащусь как удав по стекловате. Частично из-за того, что ожидал, что фильм будет отвратный, а он решил меня удивить относительно неплохим сюжетом, офигительными злодеями и в принципе весьма высоким качестовом. Ну и, конечно, глюки были клаааассные.



Что странно то, что я уже в середине фильма мог до мелочей сказать, к чему всё идёт и кому всё это надо, не раздражало, а наоборот порадовало. Это как при чтении детектива - всегда приятно догадаться, что "убийца - дворник" до того, как автор терпеливо всё тебе разжуёт и положит в род.



1. Джонатан Крейн рулит, как рулит и (весьма хороший) актёр, который его сыграл. Интересно, я единственный, кому показалось, что самое пугающее в фильме - это как раз сам Крейн с ангельским лицом и глазами...гхм... ну... своими глазами, короче. Кровь стынет.



2. Альфред и реинкарнация Квай-Гона тоже ужасно понравились. Остальные тоже неплохи, но по сравнению с этой троицей отдыхают.

Надеюсь, тебе будет приятно....



http://www.bwys.net/tsubasa.php

Очередной крышеснос на ровном месте. Аж самому смешно. Видимо мозгу нечем себя занять, и поэтому он себя заполняет полными глюками....



Зато жить весело..